Конфеты с наркотиками попытался передать девятиклассник в СИЗО в Нижегородской области.
В маленьком, залитом дождями городе Арзамасе Нижегородской области погодные условия казались отражением душевного состояния его жителей.
Среди них был и 17-летний Саша, обычный с виду девятиклассник, но с необычайно сложной жизненной историей.
Он всегда ощущал себя вне мира, как будто был пленником собственной подростковой меланхолии, что нередко подталкивало его на пути, открывавшиеся иначе только на темной стороне общества.
Дружба с Дато, старшим парнем из соседнего района, который однажды пришел к нему на школьный стадион и с лёгкостью забил все ворота, возникла спонтанно.
Дато казался ему мудрым и искушённым жизнью – за его острыми шутками и крутой манерой общения скрывался человек, способный стать старшим братом для таких, как Саша.
Но время и расстояние оказались беспощадны. Дато оказался в СИЗО-3 Вадского района, и Саша остался на улице своего детства, но уже без проводника в неизвестный и манящий мир взрослой жизни.
Однажды вечером, когда город уже уютно замирал под покрывалом первых капель весеннего дождя, телефон Саши ожил. На дисплее отобразился номер, который он, казалось, знал наизусть. Услышав хриплый и знакомый голос Дато, Саша почувствовал прилив ностальгии и лёгкой паники. Тот говорил быстро, словно бы боясь, что кто-то мог прервать их разговор.
«Братан, есть дельце, нужно помочь…» – так начиналось это предложение, которое на самом деле стало прозой в его однообразной рутине. Саша, едва успевая мыслить, был вовлечён в этот процесс.
Последующие дни он провёл в волнении. Схема была проста и до боли наивна: наркотические конфеты. Желание помочь было сильнее страха перед последствиями. С деньгами, которые ему перевели родители Дато, он отправился в магазин, где обычно покупал сладости для младших братьев.
Работа за кухонным столом заняла целую ночь. В маленькие конфеты аккуратно были помещены вещества, о которых Саша знал только понаслышке: мефедрон и метадон. Каждая конфета стала тёмным символом их дружбы и той безысходности, в которую он погружался сознательно и без надежды на спасение.
Подойдя к воротам СИЗО, Саша был полон решимости и страха. В момент, когда его сноп еле видимых надеждискики рухнули, а конфеты были тщательно осмотрены и изъяты, Саша оказалось в плену собственного проступка.
История не имела хеппи-энда, но превратилась в урок, который ему придётся усвоить. Когда Сашу задерживали, по его лицу тихо текли слёзы, смешиваясь с начавшимся дождём. В тот миг он впервые почувствовал, что потерял не только свободу, но и часть себя, что призрачно исчезала на другой стороне решетки.
Его личная история еще не была закончена, но первая глава, полная неожиданной искренности и ошибочных решений, уже была написана толстым, нестертым шрифтом на страницах его жизни.
